Александр Грин: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1932". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 7. Размер: 92кб.

Часть текста: 1926-1932 1926 31 января. Получает письмо В. Вересаева с сообщением о переходе изд-ва «Недра» в новое изд-во (переход не состоялся, «Недра» были ликвидированы в 1932 г. − Сост.) и обещанием напомнить изд-ву о Грине. РГАЛИ. Ф. 127. Оп. 1. Ед. хр. 79 или: ФЛММГ. Б/н После 5 февраля. Получает письмо из газ. «Известия» с предложением прислать новые рассказы. РГАЛИ. Ф. 127. Оп. 1. Ед. хр. 104 После 15 февраля. Грины получают письмо ВП с благодарностью за присланные АС осенью книги: «Сокровище африканских гор» и «Золотая цепь», которые (так же, как и книгу «Гладиаторы») она и Калицкий прочли с большим интересом и «подлинным удовольствием». РГАЛИ. Ф. 127. Оп. 1. Ед. хр. 106 или: ФЛММГ. Б/н 2 марта. Гринов навещает М. Волошин. Купченко. С. 42 11 марта. АС проводит день с Волошиным в Феодосии. Купченко. С. 42 Апрель. Отвечает на анкету литературоведа Николая Сергеевича Ашукина «Писатели и книги». РГАЛИ. Ф. 1890. Оп. 1. Ед. хр. 20 или ВАГ. С. 544 После 24 апреля. После телефонного разговора о теме рассказа для журн. «Смена», получает письмо Бориса Владимировича Лунина, секретаря журнала, с просьбой прислать рассказ, который максимально заинтересует молодого читателя. Грины едут в Москву. ФЛММГ. Н/в 3008 30 апреля. АС в...

Входимость: 6. Размер: 46кб.

Часть текста: домике, где умер Грин. Постепенно приходила в себя, переписывалась с Новиковыми, с Надеждой Яковлевной Мандельштам, с литературоведами Владимиром Смиренским и Корнелием Зелинским, позднее – с Паустовским. Но самым близким человеком для Нины Николаевны оставалась Вера Павловна Калицкая и больше всего в фонде Грина именно ее писем. «8 июля, в 6 ч. 30 мин. вечера умер Саша, милая Вера Павловна! Агония длилась сутки. Умер очень тихо – отошел. Я все время держала его за руку и гладила по голове, чтобы ему было легче. Утром вспрыснула морфий, чтобы хотя бы и без сознания, но не было у него болей. Он сразу перестал стонать и только тяжело дышал. В гробу лежал с блаженно-тихим спящим лицом, все удивлялись…»[563] Калицкая отвечала: «Как ни больно мне было думать, что Саша должен умереть, теперь я уже думаю иначе: слава Богу, что он отмучился, успокоился. Когда я прочла Ваши слова о том, что Саша после бреда и галлюцинаций пришел в себя, позвал священника и долго с ним говорил, я была поражена и, не скрою, радостно. Если бы Вы знали, как я молилась о том, чтобы Бог дал Саше „христианскую кончину“. Я не смела писать Вам о том, чтобы Вы попросили Сашу причаститься, думая, что Вы ни за что на это не решитесь, а только молилась».[564] Калицкая переживала в ту пору тяжелые времена. В начале тридцатых годов у нее испортились отношения с мужем, мрачным, замкнутым человеком, она думала от него уйти и спрашивала в письмах у Нины Николаевны, можно ли купить в Старом Крыму недорогой дом и в нем поселиться, легко ли найти работу. Они подробно обсуждали...

Входимость: 4. Размер: 43кб.

Часть текста: и Нина Николаевна часто бывали в церкви в Старом Крыму. «Идет служба. В церкви молящихся ни души, только священник и дьячок справляют всенощную. Лучи заходящего солнца косыми, розовыми полосами озаряют церковь. Задумчиво и грустно. Мы стоим у стены, близко прижавшись друг к другу. Церковь меня волнует всегда, обнажая душу, скорбящую и просящую о прощении. За что? – не знаю. Стою без слов, молюсь настроением души, прошу словами милости Божьей к нам, так уставшим от тяжелой жизни последних лет. Слезы струятся по лицу моему. Александр Степанович крепче прижимает мою руку к себе. Веки его опущены, и слезы льются из глаз. Рот скорбно и сурово сжат».[538] Перед смертью Грин попросил, чтобы к нему пришел священник. Александр Степанович исповедался и причастился, и это был не просто жест отчаяния прожившего всю жизнь вне веры и в самый последний миг вдруг опомнившегося человека. В апреле 1930 года, в ответ на вопрос, верит ли он сейчас в Бога, Грин писал Вере Павловне Калицкой, и его слова –...

Входимость: 4. Размер: 56кб.

Часть текста: если он не даст мне отдыха».[488] Об их жизни в Питере в тот год сохранилось воспоминание Вл. Смиренского, поэта, литературоведа и бескорыстного биографа Грина, к которому Нина Николаевна относилась весьма отрицательно, имея на это чисто личные, женские причины, речь о которых впереди. Смиренский писал: «В жизни Грина бывали тяжелые периоды, свойственные многим русским талантам. Он страдал тяжелой и страшной болезнью, которая в просторечье именуется „запоем“. В дни таких провалов Грин мрачнел, облик его менялся, глаза тускнели. Остановить его в эти периоды было почти невозможно. Он предчувствовал приближение своих припадков и в такие моменты не доверял себе, боялся оставаться один. Его тянуло к вину с неудержимой силой. Несколько раз он приходил ко мне рано утром и, волнуясь, убеждал идти с ним. – Все равно куда, – торопливо упрашивал он, – куда вы хотите, только я не могу быть один. Жена ушла по своим делам, в номере мне делать нечего – скучно, а если пойду бродить один, – я не могу вернуться. В эти минуты Грин очень напоминал мне одного из своих героев – Августа Эсборна, который в ночь своей свадьбы вышел из дома на одну минуту, – и исчез на целую жизнь. Конечно, я сопровождал Грина, и он сразу же веселел, начинал посвистывать или рассказывал мне какую-нибудь еще не написанную новеллу. Но бывали случаи, когда он не заставал меня дома и не мог удержаться от пагубной страсти. Тогда он вечером являлся ко мне, усталый и мрачный (вино его не веселило) – и упрашивал проводить его, непременно до самой двери, „чтобы жена видела, что я был у вас“. И было совершенно ясно, что только она, эта застенчивая и милая женщина, и была для него единственным сдерживающим центром».[489] «Трепач!», «Трепач он первого сорта!», «Это было страшно – по глупости и пошлости. Это равно Борисову!» – написано рукой Нины Николаевны на полях...

Входимость: 3. Размер: 55кб.

Часть текста: м. б., и иллюстрации к «Личному приему». Благополучен ли был Ваш отъезд из Москвы и обжились ли снова в Вашем крымском прибежище? Мы твердо рассчитываем на новый Ваш рассказ к первым номерам «Смены» нового года. Шлем Вам привет. Ваш Б. Лунин». 11. 11. 1926 г. А. Грин — Б. Лунину «Многоуважаемый Борис Владимирович! Благодарю за журнал. («Смена», № 20, в котором был напечатан рассказ Грина «Личный прием». — В. С.). Рисунки отвратительны. Герой моего рассказа — какой-то жуткий конферансье из кабаре. Отчего у нас нет хороших иллюстраторов? Рисунки 3/4 успеха журнала. Смелые, тонкие, изящные и художественные рисунки. Нетути таких. Моя фамилия: «А. Грип» — совершенно точно напечатана. Но я хочу переменить на «А. Грин». Как захотите напечатать мой рассказ — черкните о том... Ваш А. С. Грин (бывший «Грип»)». 17 ноября 26 г. Б. Лунин — А. Грину «Настало время поднять вопрос о новом Вашем рассказе для «Смены». Но мы... (размыто. — В. С.) корыстные люди и очень хотели бы, чтобы этот рассказ для Вас, Александр Степанович, не был бы одним из многих, а одним из любимых, к...

Входимость: 2. Размер: 18кб.

Часть текста: Уже начался обратный слет с юга на север, в скорых поездах коричневела все чаще нежная смуглость женских и девичьих лиц, а навстречу в осенние отпуска на минеральные воды ехали мужчины с катарами, почками, диабетами и последствиями сентиментальных увлечений. Тридцать два дня, круглый и лучший месяц, прошли с того часа, когда ужас неотразимо и ватно всосал Берлогу. Что произошло с ним за этот месяц, чей таинственный шахматный ход произвел зловещую рокировку с ним, — неслыханные эти вопросы, бушевавшие в голове репортера, раздирали его в клочки. А, может быть, в самом деле, он болен непоправимо и страшно, и зловещие галлюцинации претворил для себя он в действительность? Забеленное наполовину окно выходило в сад. В саду огромными кронами подпирали осеннее небо тополя, отвратительные кислые запахи неопрятного человечества, запрятанного в этот же дом — гениальных фельдмаршалов, непризнанных вождей и кротких вдохновенных маниаков — запах их мочи, царственно пускаемой под себя, часы обеда, прогулок и чая — вот, что озарило для Берлоги этот месяц его одиночества. Впрочем, на прогулке однажды увидел он Ивана Кулакова: Иван Кулаков переживал тишину в себе. Дни его озарения кончались, безрадостный сумрак иссушал его своей тенью. Он сидел на скамейке и безучастно смотрел на осеннее, полное ползучих и смиренных облаков, небо. Берлога подсел к нему. Иван Кулаков его не узнал; однако, минуту спустя, сказал он с огромным и мучительным вздохом: — Незнакомый друг, я погибаю… Человек, которому я мешал, совершил надо мною чудовищное преступление… Я мешал его замыслам, я хотел разоблачить сеть его преступлений, у меня в руках были данные… Он хотел свой опыт испробовать на фабрике Кулаковых, поджечь ее так же, как...

Входимость: 2. Размер: 13кб.

Часть текста: 7. Москва, "Советская Россия", 1990. В 1956 году началась и более четырех лет продолжалась упорная борьба вдовы А. С. Грина Нины Николаевны за "домик Грина", как она называла дом в Старом Крыму, где писатель провел последние месяцы своей жизни и где он умер в июле 1932 года. Восстановление "домика Грина" в первозданном виде Нина Николаевна считала своим долгом перед памятью мужа, своей обязанностью перед почитателями его замечательного таланта. Борьба велась с бюрократами и перестраховщиками, которые в то время, сообразуясь с "мнением свыше", угрюмо-подозрительно относились к творчеству Грина и его личности. Высказанная, например, в Большой Советской Энциклопедии (1952 г. издания) оценка творчества Грина, где, в частности, говорилось: "Воспевая "сверхчеловека" ницшеанского типа, Г. тенденциозно противопоставляет своих героев -- "аристократов духа", людей без родины -- народу, к-рый предстает в его произведениях в виде темной, тупой и жестокой массы", в наши дни воспринимается как нелепо-невежественная, по недоразумению попавшая на страницы энциклопедии, но тогда считалась чем-то вроде "официальной установки". И лишь благодаря своей настойчивости и преданности памяти Грина, благодаря помощи друзей и людей, любивших книги Грина, Нине Николаевне удалось не только восстановить "домик Грина", но и добиться создания в нем музея. В этом благородном деле большая заслуга принадлежала другу H. H. Грин и почитателю творчества Александра Грина, киевскому писателю Николаю Ивановичу Дубову. В его архивном фонде в ЦГАЛИ хранятся письма к нему H. H. Грин за период с сентября 1957 года по декабрь 1966 года, отражающие перипетии борьбы вдовы писателя за "домик Грина" как с тогдашним руководством Союза...

Входимость: 2. Размер: 7кб.

Часть текста: Наталья Яловая. Комментарии: Людмила Варламова, Лариса Ковтун, Алла Ненада. Слово составителя «Вся моя жизнь в моих книгах, пусть там потомки и ищут ответа», − обычно так отвечал Александр Грин на просьбу рассказать о себе. А в разговоре с близкими людьми объяснял: «Не люблю пустого залезания в чужую душу. Словно писатель − магазинная витрина: пяль всё наружу». Однако, когда Вера Павловна Калицкая, первая жена писателя, задумала собрать материал для его биографии и предложила ему ответить на вопросы, она не получила отказа. В результате появился уникальный документ, в составлении которого приняли участие Вера Калицкая, Александр и Нина Грин. Обладателем этой бесценной реликвии является Феодосийский литературно-мемориальный музей А. С. Грина. На первой странице тетради рукой Веры Павловны сделана запись: «Материалы для биографии А. С. Грина (Александра Степановича Гриневского). Материалы эти писались таким образом: А. С. Грин с женой своей Ниной Николаевной приезжали из Феодосии по литературным делам в Ленинград в 1927 году и в 1928. В. П. Калицкой пришла мысль собрать материалы для биографии А. С. Грина. Она составила 50 руководящих вопросов. А. С. Грин в присутствии своей жены Н<ины> Н<иколаевны> давал ответы. Они были записаны В. П. Калицкой. Затем В. Калицкая послала записанное Гринам, они проверили и дополнили. Поправки в тексте внесены А. С. Грином; дополнения − о жизни их с момента переезда в Феодосию − написаны Н. Н. Грин». Тетрадь хранит записи авторов о жизни писателя с момента его рождения и до 1922 года. По сути, это первая хронологическая...

Входимость: 2. Размер: 99кб.

Часть текста: разыскивает путь, - Намечены пути; Мечта разыскивает путь, - Открыты ВСЕ пути....

Входимость: 2. Размер: 113кб.

Часть текста: Стали разузнавать. Встретили каких-то железнодорожников, те рассказали о Феодосии, как о тихом, очень дешевом сонном городке. Это нам понравилось. Вскоре мы услышали, что приехал в Петроград крымский поэт М. А. Волошин. Александр Степанович решил съездить к нему и еще порасспросить. Оказалось, что М. А. Волошин не только крымский, а даже почти феодосийский, — живет в Коктебеле, местечке километрах в восемнадцати от Феодосии. Но из беседы с ним Александр Степанович ничего не вынес, кроме того, что вопреки ужасам, рассказываемым Волошиным о Феодосии, решил поселиться именно в ней. Собрали семейный совет. Квартиру, которую мы так любовно отремонтировали, мы надеялись при помощи управдома продать, так как приличная квартира в то время уже являлась ценностью. Кроме того, Александр Степанович задумал съездить в Москву, чтобы добыть в редакции газеты «На вахте», где он часто печатался 21 , бесплатные билеты на переезд в Крым и перевозку багажа. Решив всё так, как мы думали, идеально, на следующий же день приступили к осуществлению своих планов. Позвали скупщиков. Шум и галдеж стояли в квартире часа по три в день. И когда мы, усталые от всего, замыкали наконец дверь, стук в нее продолжался до тех пор, пока мы не стали вывешивать записочку: «Никого нет дома». Через неделю Александр Степанович и мама, усталые от ежедневной сутолоки и разговоров, стали всё спускать за гроши, дабы скорее кончить. Управдом тоже что-то затягивал с продажей квартиры, говоря, что хочет найти хорошего покупателя. В результате у нас на руках оказалось очень немного денег, значительно меньше, чем мы...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1932"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1932"