Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ч"

1. Тайна дома № 41 (Петроградский рассказ)

Входимость: 1. Размер: 45кб.

Часть текста: прибывшего из Гельсингфорса с дорогим, по нашему времени, грузом, — бумаги для издательства «Скальпированный футурист», стоял добренький, старенький шкипер Мустаняйнен. Он стоял на солнечной набережной, сдвинув несколько на затылок блинообразную кожаную фуражку, курил трубочку-носогрейку и все его румяное, обрамленное седой щетиной лицо выражало чрезвычайное благодушие. За скорость он получил с издательства хороший куртаж, вчера выпил шесть бутылочек «калия», разбавив пиво для крепости сахарным песком, и выиграл в карты у боцмана Кананяйнена полторы марки. Утро занялось тихое и теплое. Мустаняйнен курил и пел: Ветер бил, и я не пуст, Когда плил я в Таваст густ, Ветер бил и лайба плил, И я очень рада бил. Набережная представляла обычную картину неторопливого уличного движения; катились подводы с бочками, трусили извозчики, пешеходы, с опасностью для жизни, устремлялись наперерез трамваю, на углу дремал газетчик. Посмотрев в сторону Николаевского моста, шкипер увидел человека, который являл собой странную и значительную, по военному времени, картину, буйно размахивая руками, мотая головой, шел он, шатаясь, как под градом ударов, в определенном, но в то же время и в неопределенном направлении ходом коня, постепенно приближаясь к Мустаняйнену, смотревшему на него с чувством благоговейной зависти. «Перкеле!» — сказал шкипер, вспоминая старые времена, когда по снежной финской дорожке летел он, пьяный как дым, на сытой лошадке, и рвал вожжи, и пел сколько хотелось. В силу этих воспоминаний Мустаняйнен проникся симпатией к неизвестному, издалека рассматривая счастливца зоркими морщинистыми глазами. «Счастливец» был в поношенной чиновничьей форме, невысок, сутуловат и небрит, а физиономией напоминал бабу, которой приклеили бачки и...

2. Фанданго. Глава X

Входимость: 1. Размер: 56кб.

Часть текста: ушиб. На круглых стенных часах стрелки указывали полчаса пятого. Итак. я провел в этой комнате минут десять, пятнадцать. Меня положили, перевязали, затем оставили одного. Вероятно, это была случайность, и я не сетовал на нее, так как мог немедленно удалиться. Я торопился. Припомнив все, я испытал томительное острое беспокойство и неудержимый порыв к движению. Но я был еще слаб, в чем убедился, привстав и застегивая пальто. Однако медицина и помощь неразделимы. Ключи висели в скважине стеклянного шкафа, и, быстро разыскав спирт, я налил полную большую мензурку, выпив ее с облегчением и великим удовольствием, так как в те времена водка была редкостью. Я скрыл следы самоуправства, затем вышел по узкому коридору, достиг пустого буфета и спустился по лестнице. Проходя мимо двери Розовой Залы, я потянул ее, но дверь была заперта. Я постоял, прислушался. Служащие уже покинули учреждение. Ни одна душа не попалась мне, пока я шел к выходной двери; лишь в вестибюле сторож подметал сор. Я поостерегся спросить его об испанцах, так как не знал в точности, чем закончилось дело, но сторож дал сам повод для разговора. — Которые выходят в дверь, — сказал он, — это правильно. Не как духи или нечистая сила! — В дверь или в окно, — ответил я,...

3. Яблоков E. A.: "Александр Грин и Михаил Булгаков"

Входимость: 1. Размер: 35кб.

Часть текста: как известно, были знакомы лично. В 1924 г. Грин поселился в Крыму. Летом 1925 г. он встретился с Булгаковым в Коктебеле, у М. Волошина — об этом вспоминает Л. Белозерская-Булгакова (Белозерская 1989, с. 116 – 117); правда, по ее словам, встреча была единственной – в то время как, по сообщению Ю. Первовой, вдова Грина Нина Николаевна рассказывала, что Булгаков после этой встречи неоднократно бывал у них в гостях. Но как бы то ни было, есть основания думать, что еще до знакомства с Грином Булгаков довольно основательно знал его творчество, по крайней мере гриновские произведения первой половины 20-х годов. Именно в это время Булгаков входил в большую литературу, активно следил за новинками. То, что книги Грина вполне могли быть в кругу булгаковского чтения, весьма легко допустить: писателей сближал своеобразный синтез в их произведениях бытового и фантастического (хотя по отношению к Грину употребление этих понятий не вполне точно), любовь к ярким, сочным – «экзотическим» – деталям, сюжетам, характерам. Разумеется, значительны и различия: скажем, «фельетонность», существенная для манеры Булгакова, Грину была несвойственна. Однако допущения нуждаются в подкреплении фактами. Нам представляется, что следы гриновского влияния, «переклички» с его произведениями начала 20-х годов можно обнаружить по крайней мере в трех произведениях Булгакова. Во-первых, стоит вспомнить о том, что весной 1923 г. на экраны вышел художественный фильм «Поединок» (второе название – «Последняя ставка мистера Энниока») режиссера В. Гардина; сценарий Г. Вечора был написан «по мотивам» рассказа Грина 1912 г. «Жизнь Гнора». Сценарист обошелся с первоосновой до такой степени...

4. Автобиографическая повесть. Александр Грин. Севастополь

Входимость: 1. Размер: 39кб.

Часть текста: очевидное недоразумение со стороны Киевского комитета партии с. -р. Впоследствии мне рассказывали, что мое обращение с ним носило как бы характер детской игры — предложения восхищаться вместе таинственно-романтической жизнью нелегального «Алексея длинновязого» (кличка, которой окрестил меня Валериан — Наум Быховский), а кроме того, я спокойно и уверенно болтал о разных киевских историях, называя некстати имена и давая опрометчивые характеристики. Я провел ночь в дорогой гостинице, ожидая ежеминутно ареста; мне казалось, что весь город знает о моем фальшивом паспорте. В каждом встречном я видел шпиона. Утром я сел на пароход в третий класс и через ночь был в Севастополе; по дороге у меня украли пальто. Неподалеку от тюрьмы стояла городская больница. В ней был смотрителем один старик, бывший ссыльный 1 ; к нему я пришел со своим паролем, и он отвел меня к фельдшерице Марье Ивановне 2 , а та отвела меня к Киске 3 , жившей на Нахимовском проспекте. Киска была центром севастопольской организации. Вернее сказать, организация состояла из нее, Марьи Ивановны и местного домашнего учителя, административно- ссыльного 4 . Учитель был краснобай, ничего революционного не делал, а только пугал остальных членов организации тем, что при встречах на улице громко возглашал: «Надо бросить бомбу!», или: «Когда же мы перевешаем всех этих мерзавцев!» Киска выдала мне двадцать рублей, смотритель больницы...

5. Марат

Входимость: 1. Размер: 29кб.

Часть текста: хотя за нами след в след ступали две пары ног и так близко, что можно было слышать сдержанное дыхание и ровные, крадущиеся шаги. Не останавливаясь и не оглядываясь, мы шли квартал за кварталом, неторопливо переходя мостовые, рассеянно оглядывая витрины и беззаботно обмениваясь замечаниями. Ян, товарищ мой, приговоренный к смерти, сосредоточенно шагал, смотря прямо перед собой. Его смуглое, решительное лицо с острыми цыганскими скулами было невозмутимо, и только щеки слегка розовели от долгой ходьбы. И в такт нашим шагам, шагам мирных обывателей, делающих моцион, раздавалось упорное, ползущее шарканье. Гнев ядовитым приливом колыхался в моем сердце, и страшное, неудержимое желание щекотало мускулы, - желание обернуться и смачно, грузно влепить пощечину в потное, рысье лицо шпиона. Сдержанным, но свободным голосом я объяснял Яну преимущества бессарабских вин. - В них, - сказал я, выразительно и авторитетно расширяя глаза, - есть скрытые прелести, доступные пониманию только в трезвом виде. К числу их надо отнести водянистую сухость и большое количество дубильной кислоты... Первое усиливает аппетит, второе укрепляет желудок. Правда, в венгерских и испанских винах больше поэзии, игры, нюансов... Но, уверяю вас, - после двух, трех бутылок деми-сека воображение переносит в широкие, солнечные степи, где смуглые полные руки красавиц молдаванок плетут...