Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на цифры
Показаны лучшие 100 слов (из 210).
Чтобы посмотреть все варианты, нажмите
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: Гриневского арестовали за бегство из ссылки и проживание по подложным документам. Это был уже третий по счету его арест. Грин считал, что его выдал некто Александр Иванович Котылев, журналист и издатель, входивший в пестрое окружение Куприна, и позднее рассказывал Н. Н. Грин, что незадолго перед этим арестом встретил цыганку, которая сказала: «Тебя скоро предаст тот, кого ты называешь своим другом. Но пройдут годы, и ты наступишь на врагов своих».[92] О Котылеве пишет и Калицкая: «Он имел репутацию человека порочного, но я не имела возможности убедиться в этом; на мой взгляд, это был человек умный и хорошо воспитанный. Казалось, они с Александром Степановичем дружили… – Это он и выдал меня, – ответил Грин. – Да ведь вы же были друзьями? – Ну, не совсем… Как-то поссорились, я ему и сказал: „Я хоть с тобой и пьянствую, но этим у нас вся дружба и кончается; мы с тобой, как масло и вода, неслиянны“. Вот этого он мне и не...
Входимость: 1. Размер: 72кб.
Часть текста: бархатные шмели гудели певучим баском, осаждая душистую крепость. Суетливые пчелы сверкали пыльными брюшками, роясь в траве, и, вдруг сорвавшись, быстрой, черной точкой таяли в голубизне воздуха. Надсаживаясь, звонко и хрипло кричали воробьи, скрытые темной зеленью рябин. Маленький сад кипел, как горный ключ, дробящийся червонным золотом в уступах гранита, и отражение этого веселого торжества сеткой теней и светлых пятен перебегало в лице Сергея, лежавшего под деревом в позе смертельно раненного человека. Руки и ноги его раскинулись как можно шире и свободнее, темные волосы мешались с травой, глаза смотрели вверх и, когда он закрывал их, свет проникал в ресницы красноватым сумраком, трогая веки. Сладкое бездумье, полное ленивой рассеянности, входило сквозь каждую пору кожи, нежа и расслабляя. Ни одна определенная, беспокойная мысль не гвоздилась в голове, и захотелось лежать так долго, спокойно, пока красный закат не встанет за черными углами крыш и не сделается темно, сыро и холодно. Трудно было...
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Часть текста: даче на Ланжероне. Разбитый параличом старик сидел в глубоком кресле и смотрел на меня недоверчиво, хотя «Петр Иванович кланялся». Он не дал мне литературы, сославшись на очевидное недоразумение со стороны Киевского комитета партии с. -р. Впоследствии мне рассказывали, что мое обращение с ним носило как бы характер детской игры — предложения восхищаться вместе таинственно-романтической жизнью нелегального «Алексея длинновязого» (кличка, которой окрестил меня Валериан — Наум Быховский), а кроме того, я спокойно и уверенно болтал о разных киевских историях, называя некстати имена и давая опрометчивые характеристики. Я провел ночь в дорогой гостинице, ожидая ежеминутно ареста; мне казалось, что весь город знает о моем фальшивом паспорте. В каждом встречном я видел шпиона. Утром я сел на пароход в третий класс и через ночь был в Севастополе; по дороге у меня украли пальто. Неподалеку от тюрьмы стояла городская больница. В ней был смотрителем один старик, бывший ссыльный 1 ; к нему я пришел со своим паролем, и он отвел меня к фельдшерице Марье Ивановне 2 , а та отвела меня к Киске 3 , жившей на Нахимовском проспекте. Киска была центром севастопольской организации. Вернее сказать, организация состояла из...
Входимость: 3. Размер: 35кб.
Часть текста: себя ненужным – чужим». Вот беда – его нигде не хотели брать. Подросток Гриневский был слабогруд, узок в плечах и сутул, плюс к этому страшно инфантилен, вспыльчив и нетерпелив – букет, с которым трудно делать любую карьеру, в том числе и морскую. «Я рылся в материках, как в щепках, но даже простой угольный пароход отвергал мои предложения, не говоря уже о гигантах Добровольного флота или изящных великанах Русского общества… Иногда матросы осыпали меня насмешками, и, должно быть, действительно казался я смешон с моей претензией быть матросом корабля дальнего плавания, я, шестнадцатилетний, безусый, тщедушный, узкоплечий отрок, в соломенной шляпе (она скоро потеряла для меня иллюзию „мексиканской панамы“), ученической серой куртке, подпоясанный ремнем с медной бляхой и в огромных охотничьих сапогах». Деньги, которым он не знал счета и тратил на пустяки, стреляя в тире, покупая апельсины и обедая в ресторане, быстро кончались, он продавал свои вещи, голодал, болел и чувствовал себя мучительно одиноким, беззащитным, гибнущим, ни одна его мечта не сбывалась, а голод был ужасен. В автобиографическом рассказе «Случайный доход» Грин писал: «Наконец, нервы мои не выдержали. Я остановил вечером жирного одесского туза, переходившего рельсы как раз против знаменитой лестницы бульвара, и, указав ему на приближающийся паровоз, предложил за вознаграждение в сто рублей положить мизинец своей левой руки на рельсу, чтобы туз имел удовольствие увидеть мои страдания. Почтенный...
Входимость: 2. Размер: 59кб.
Часть текста: Гриневского — был человеком крупным, неожиданным, сложным, со своим, очень гриновским, умением видеть мир. Он знал в жизни большие художественные удачи, и были у него «сечения» (выражение писателя), о которых он не любил вспоминать, — он никогда никому о них не рассказывал. Был он молчалив, замкнут, неулыбчив, даже слегка чопорен. Он не любил рассказывать о себе случайным знакомым. «Не люблю пустого залезания в чужую душу. Словно писатель магазинная витрина: пяль все наружу». Для того чтобы отделаться от слишком ретивого и докучливого собеседника, Грин нередко прибегал к испытанному приему: с самым серьезным видом рассказывал польщенному слушателю невероятные басни о себе. И это было одной из причин, почему вокруг имени его сплелось кружево громких и достаточно нелепых легенд. Здесь мы ограничимся жизнью Грина с 1906 по 1910 год, строго следуя документальным данным и неопубликованным воспоминаниям. Эти менее всего известные годы его жизни наиболее сложны и противоречивы. 23 октября 1905 года верхние камеры севастопольской тюрьмы, забитые политическими, стали быстро пустеть. Гул шагов в коридорах нарастал. Александр Гриневский — «весьма важный революционный деятель из гражданских лиц», ухватившись за чугунную решетку окна и подтянувшись, видел, как один за другим заключенные исчезали за воротами, ...